...это, наверное, акт честности перед самой собой...
В свете гуляющего по флентам теста "Сели бы вы в 37-м?"
Все бы сели, или почти все. А мне выпал результат вроде "Вы бы проскочили, отсиделись в тиши, может быть, даже сами не писали бы доносов. Возможно, вы даже считаете, что репрессии оправданны".
Увы. Я всегда чувствовала глубокую общность с Уинстоном Смитом в этой сцене:
Клетка приблизилась; скоро надвинется вплотную. Уинстон услышал частые пронзительные вопли, раздававшиеся как будто в воздухе над головой. Но он яростно боролся с паникой. Думать, думать, даже если осталась секунда... Думать — только на это надежда. Гнусный затхлый запах зверей ударил в нос. Рвотная спазма подступила к горлу, и он почти потерял сознание. Все исчезло в черноте. На миг он превратился в обезумевшее вопящее животное. Однако он вырвался из черноты, зацепившись за мысль. Есть один-единственный путь к спасению. Надо поставить другого человека, тело другого человека, между собой и крысами.
(...)
Маска придвигалась к лицу. Проволока коснулась щеки. И тут... нет, это было не спасение, а только надежда, искра надежды. Поздно, может быть, поздно. Но он вдруг понял, что на свете есть только один человек, на которого он может перевалить свое наказание, — только одним телом он может заслонить себя от крыс. И он исступленно кричал, раз за разом:
— Отдайте им Джулию! Отдайте им Джулию! Не меня! Джулию! Мне все равно, что вы с ней сделаете. Разорвите ей лицо, обгрызите до костей. Не меня! Джулию! Не меня!
Если кто забыл, Джулия сделала то же самое.
Это антиутопия с закономерным финалом - так было, так должно было быть на самом деле. А, кстати, АнК - это антиутопия со счастливым концом. Это история о том, как быть не могло.