[институтка]

Мне немного стыдно об этом спрашивать, но.

В каком именно романе Стругацких (обоих вместе или по отдельности) находится сцена, где пожелания в сердцах начинают сбываться? Например, водитель обрызгавшего героя автомобиля вылизывает тому ботинки и т.д.

Я очень плохо знаю их поздние книги.

Comments

[daana]

Отягощенные Злом, если я не ошибаюсь. один из вариантов улучшения мира, принесенных на рассмотрение демиургу, или что-то вроде того. )

хотя могу и путать, на самом деле.

[Турмалин]

Да, в Отягощенных Злом.

[институтка]

daana
Спасибо! Точно там.

[Константин Редигер]

Точно такой сцены я не помню, но в целом - да, это Отягощенные злом.

[институтка]

Турмалин
Спасибо:-))

Константин Редигер
Вот она: Я шел с авоськой по Балканской, направляясь в молочную, и думал о каких-то пустяках, когда произошло событие необыкновенное.
То есть началось-то оно вполне обыкновенно. Грохоча и лязгая, промчался мимо воняющий самосвал и с ходу обдал меня грязью из рытвины в асфальте. С обыкновенным проклятьем я остановился и принялся кое-как стряхивать с плаща и с брюк холодную жижу, как вдруг позади меня забухали приближающиеся сапоги, и хриплый, задыхающийся голос просительно просипел:
– Позвольте мне! Мне позвольте!
Я и ахнуть не успел, как здоровенный мужик в телогрейке, совершенно незнакомый, рухнул возле моих ног на колени и принялся трясущимися красными лапищами осторожно, как драгоценнейшее произведение искусства, обтирать полу моего плаща, брючину и заляпанный ботинок. При этом он, словно в лихорадке, бормотал:
– Сейчас!.. Моментально!.. Секундочку только, и все...
Я в ужасе огляделся. Никого вокруг не было, и лишь шагах в двадцати вонял на холостых оборотах давешний самосвал, стоя совершенно наперекосяк. Я шарахнулся, мне было гадко и страшно, но мужик не выпустил полу моего плаща, он побежал за мною, быстро перебирая коленями, и, заглядывая мне в лицо совершенно собачьими глазами, отчаянно прохрипел:
– Языком вылижу! Блестеть будут...
А у меня и голоса не было. Я только рванулся изо всех сил, освободился наконец и быстрым шагом пошел прочь, еле удерживаясь, чтобы не перейти на бег. До самого угла я боялся, что он меня догонит, и, поворачивая на проспект Труда, украдкой глянул через плечо назад. Безумец так и стоял на коленях, он лишь опустил зад на пятки и медленно обтирал руки о ватник, понурив голову. У него был вид человека, обреченного на казнь.

[Константин Редигер]

институтка, все-таки не вылизывает, а только порывается. Это было бы очень не про Стругацких, если бы вылизывал.

[институтка]

Константин Редигер, я помнила только очень приблизительно.

[Константин Редигер]

институтка, между прочим ты обращала внимание на то, что "Отягощенные злом" - явно из цикла о Полудне?

[институтка]

Константин Редигер
При первом прочтении - да. Я так поняла тогда, что это как раз из "белого пятна Полдня" - периода реконструкции.